Вражеские происки расстроены

Услышав, что мы отстраиваем стены, Санваллат сильно разгневался и в досаде и негодовании стал насмехаться над иудеями, говоря своим собратьям и самарийскому войску: «Что эти ничтожные иудеи затеяли? Город восстановить? Приносить жертвоприношения? Думают за день управиться? Хотят оживить эти камни и огнем выжженные развалины?» Товия-аммонитянин, стоявший рядом, вторил ему: «Да что за стену они строят! Прыгнет лисица — и рассыплется стена по камешкам!»

Боже наш, Ты слышишь, как нас презирают? Обрати это поношение на их же головы, пошли им разорение и изгнание на чужбину! Не прощай им вины, не предай забвению их грех пред Тобой: они бросали оскорбления в лицо строившим!

А мы продолжали возводить стену, и она была уже наполовину готова. Народ вкладывал всю душу в свой труд.

Услышав, что стены Иерусалима восстанавливаются и проломы заделываются, Санваллат, Товия, арабы, моавитяне и жители Ашдода сильно разгневались. Все вместе они сговорились воевать с Иерусалимом, чтобы помешать его восстановлению. Мы молились Богу нашему и днем и ночью выставляли против них стражу. И тогда иудеи стали жаловаться: «Носильщики изнурены, всюду разруха, не построить нам стены!» А наши противники говорили: «Проберемся прямо к ним — они ничего не увидят и не узнают! Перебьем их, положим конец их работе!» Из разных мест приходили иудеи, жившие рядом с ними, и не менее десяти раз предупреждали, что на нас готовится нападение. Тогда я построил народ в низине, на ровном месте под стенами, — выстроил каждый род с мечами, копьями и луками в руках. Осмотрев их, я обратился к знати, к начальникам и остальному народу: «Не бойтесь врагов этих! В бою за ваших братьев, сыновей и дочерей, за ваших жен и ваши дома помните о Господе великом и внушающем благоговение!»

Враги поняли, что мы всё знаем, и так Бог расстроил их замысел, — а мы все возвратились к стенам, каждый к своему делу. С того дня половина слуг у меня работала, а другая половина в воинских доспехах, с копьями, щитами и луками в руках охраняла иудеев, строивших стену; за ними стояли военачальники. А носильщики, перетаскивавшие тяжести, одной рукой держали их, а другой рукой держали копье, и каждый строитель во время работы был опоясан мечом. При мне находился человек, который мог протрубить в рог, — я предупредил всю знать, начальников и остальной народ: «Стройка велика и обширна, мы находимся на стене далеко друг от друга. Где бы вы ни услышали звук рога, собирайтесь там вокруг нас — и Бог наш сразится за нас!»

Так мы и работали с утренней зари и до первых звезд: половина народа с копьями в руках. А я тогда приказал народу оставаться ночевать в Иерусалиме вместе со своими слугами, чтобы они охраняли нас ночью, а днем работали. И сам я, и собратья мои, и слуги, и стража, что была при мне, — никто из нас не снимал верхней одежды, держа под рукой оружие и воду.