Исцеление Наамана от проказы

Нааман был военачальником царя Сирии. Он был великим и уважаемым человеком в глазах своего господина, потому что через него Вечный даровал Сирии победу. Он был доблестным воином, но болел проказой. А отряды сирийцев во время одного из набегов взяли в Исраиле в плен маленькую девочку, и она служила жене Наамана. Она сказала госпоже:

– Если бы только моему господину повидать пророка, который в Самарии! Он исцелил бы его от болезни.

Нааман пошёл к господину и передал ему то, что сказала девочка из Исраила.

– Конечно иди, – ответил царь Сирии. – Я напишу письмо царю Исраила.

И Нааман пошёл, взяв с собой триста шестьдесят килограммов серебра, семьдесят два килограмма золота и десять смен одежды. В письме, которое он принёс царю Исраила, говорилось: «Когда ты получишь это письмо, знай, что я послал к тебе моего слугу Наамана, чтобы ты вылечил его от проказы».

Когда царь Исраила прочитал это письмо, он разорвал на себе одежду и сказал:

– Разве я Аллах, чтобы умерщвлять и оживлять? Почему он посылает ко мне, чтобы я исцелил от проказы? Смотрите, он пытается затеять со мной ссору!

Когда пророк Елисей услышал о том, что царь Исраила разорвал на себе одежду, он послал сказать ему:

– Почему ты разорвал на себе одежду? Пошли этого человека ко мне, и он узнает, что есть пророк в Исраиле.

Нааман пришёл с конями и колесницами и остановился у двери дома Елисея. Елисей отправил посланца сказать ему:

– Пойди, омойся семь раз в Иордане, твоё тело исцелится, и ты станешь чист.

Но Нааман разгневался и ушёл, говоря:

– Я думал, что он непременно выйдет ко мне, встанет, призовёт имя Вечного, своего Бога, поводит рукой над больным местом и исцелит меня от проказы. Разве Авана и Фарфар, реки Дамаска, не лучше всех вод Исраила? Разве я не мог омыться в них, чтобы очиститься?

Он повернулся и в гневе ушёл. Слуги Наамана подошли к нему и сказали:

– Отец, если бы пророк сказал тебе сделать нечто великое, разве бы ты этого не сделал? А он лишь сказал тебе: «Омойся и будешь чист».

Тогда он пошёл и семь раз окунулся в Иордане, как сказал ему пророк, – и его тело исцелилось и стало чистым, как у младенца. Нааман со слугами вернулся к пророку. Он встал перед ним и сказал:

– Теперь я знаю, что во всём мире нет Бога, кроме как в Исраиле. А теперь, прошу, прими от твоего раба подарок.

Пророк ответил:

– Верно, как и то, что жив Вечный, Которому я служу, – я ничего не приму.

И хотя Нааман уговаривал его, он отказался.

– Если ты не желаешь, – сказал Нааман, – то прошу тебя, пусть твоему рабу дадут столько земли, сколько сможет увезти пара мулов, потому что твой раб никогда больше не будет приносить всесожжения и жертвы никакому богу, кроме Вечного. Пусть только Вечный простит твоего раба за одно: когда мой господин входит в храм Риммона, чтобы поклониться там, и опирается на мою руку, я кланяюсь тоже. Когда я буду кланяться в храме Риммона, пусть Вечный простит за это твоего раба.

– Иди с миром, – сказал Елисей.

Гехази наказан проказой

Когда Нааман уже отошёл на некоторое расстояние, Гехази, слуга пророка Елисея, сказал себе: «Мой господин отпустил этого сирийца Наамана слишком легко, не взяв у него никаких даров. Верно, как и то, что жив Вечный, – я побегу за ним и возьму у него что-нибудь». И Гехази помчался за Нааманом. Когда Нааман увидел, как он бежит к нему, он слез с колесницы, чтобы встретить его.

– Всё ли благополучно? – спросил он.

– Всё благополучно, – ответил Гехази. – Просто мой господин послал меня сказать: «Два молодых ученика пророков пришли ко мне из нагорий Ефраима. Прошу тебя, дай им тридцать шесть килограммов серебра и две смены одежды».

– Конечно! Бери семьдесят два килограмма, – сказал Нааман.

Он уговорил Гехази взять семьдесят два килограмма серебра в двух мешках, вместе с двумя сменами одежды. Он отдал их двум слугам, и они понесли их перед Гехази. Когда Гехази пришёл на холм, он взял это у слуг и положил у себя дома. Он отпустил людей, и они ушли. После этого он вошёл и встал перед своим господином Елисеем.

– Где ты был, Гехази? – спросил Елисей.

– Твой раб никуда не ходил, – ответил Гехази.

Но Елисей сказал ему:

– Разве не был с тобой мой дух, когда Нааман слез с колесницы, чтобы встретить тебя? Время ли брать деньги или принимать одежды, масличные рощи, виноградники, отары, стада, слуг или служанок? Так пусть проказа Наамана пристанет к тебе и твоим потомкам навеки.

И когда Гехази вышел от Елисея, он был бел от проказы, как снег.