Пророчество о Моаве

О Моаве.

Так говорит Вечный, Повелитель Сил, Бог Исроила:

– Горе Нево – он будет опустошён!

Кириатаим будет опозорен и захвачен;

крепость будет опозорена и разрушена.

Минует слава Моава;

в Хешбоне замышляют против него зло:

«Идём, покончим с этим народом».

И ты, Мадмен, замолкнешь;

меч будет преследовать тебя.

Слышны крики из Хоронаима,

крики великого опустошения и разрушения.

Погибнет Моав,

заплачут его малые дети.

Поднимаются жители на Лухит

и на ходу горько плачут;

на дороге, ведущей в Хоронаим,

слышен скорбный плач о разорении.

Бегите! Спасайте свои жизни!

Будьте как одинокий можжевельник в пустыне.

За то, что вы надеялись на свои дела и богатства,

вас тоже захватят.

В плен отправится Хемош

со своими священнослужителями и вождями.

Губитель придёт в каждый город –

ни один город не спасётся.

Долина погибнет,

равнина придёт в запустение,

как и сказал Вечный.

Дайте Моаву крылья,

чтобы он мог улететь.

Его города опустеют,

останутся без горожан.

Проклят тот, кто небрежен, исполняя дело Вечного!

Проклят тот, кто удерживает меч от кровопролития!

Моав от юности пребывал в покое,

и в плен его не уводили.

Он – как вино над осадком,

которое не переливали из сосуда в сосуд,

так что вкус у него, как и прежде,

и запах не изменился.

Но наступают дни, –

возвещает Вечный, –

когда Я пошлю к нему виноделов,

чтобы перелить его,

опустошить его сосуды

и разбить его кувшины вдребезги.

Моав тогда постыдится Хемоша,

как Исроил постыдился Вефиля,

своей надежды.

Как же вы можете говорить: «Мы храбрецы,

мы отважные в битве воины»?

Моав будет разрушен, его города будут взяты;

его лучшие юноши пойдут на бойню, –

говорит Царь, Чьё имя Вечный, Повелитель Сил. –

Падение Моава близко;

день его бедствия спешит.

Плачьте о нём, все его соседи,

все, кто знал его славу,

говорите: «Как сломан могучий скипетр,

как сломан жезл прославленный!»

Сойдите с почётного места

и сядьте на иссохшую землю,

жители Дивона,

потому что губитель Моава

двинется на вас

и разрушит ваши укреплённые города.

Встаньте у дороги и смотрите,

живущие в Ароере.

Расспрашивайте беженца и уцелевшую,

спрашивайте: «Что случилось?»

Моав обесславлен, ведь он сломлен;

рыдайте и плачьте!

Расскажите вдоль побережий Арнона,

что разрушен Моав.

Суд пришёл на города в плоскогорье:

на Холон, Иахац и Мефаат,

на Дивон, Нево и Бет-Дивлатаим,

на Кириатаим, Бет-Гамул и Бет-Меон,

на Кериот и Боцру,

на все дальние и ближние города Моава.

Рог Моава отрублен,

и его рука сломана, –

возвещает Вечный. –

Напоите его допьяна,

потому что он возносился перед Вечным.

Пусть он вываляется в своей блевотине,

пусть он станет посмешищем.

Разве не посмешищем был у тебя Исроил?

Разве пойман он был с ворами,

что ты презрительно качал головой

каждый раз, когда говорил о нём?

Оставьте города и селитесь в скалах,

жители Моава.

Будьте как голуби, что гнездятся

на краях расщелин.

– Слышали мы о гордости Моава,

о его чрезмерной гордости и тщеславии,

о его гордости и надменности,

о его заносчивом сердце.

– Знаю Я его наглость, –

возвещает Вечный, –

но пуста его похвальба,

и дела его ничего не стоят.

Поэтому плачу Я о Моаве,

рыдаю обо всём Моаве,

скорблю о жителях Кир-Харесета.

О виноградники Сивмы,

Я плачу о вас, как я плакал о городе Иазере.

Ваши лозы тянулись к Мёртвому морю,

достигали Иазера.

Разрушитель набросился на летние плоды,

на спелый виноград.

Веселье и радость ушли

с плодородной земли Моава.

Иссякло вино в давильнях;

никто не топчет в них виноград с радостным криком.

Хотя и стоит крик,

но не радостный он.

От Хешбона до Элеале раздаются рыдания;

крики слышны до самого Иахаца,

от Цоара до Хоронаима и Эглат-Шлешии,

ведь даже воды реки Нимрим пересохнут.

Я истреблю в Моаве тех,

кто приносит жертвы в капищах на возвышенностях

и возжигает благовония своим богам, –

возвещает Вечный. –

Поэтому моё сердце плачет о Моаве, как свирель,

плачет, как свирель, о жителях Кир-Харесета.

Богатство, которое они скопили, погибло.

В знак скорби все головы острижены,

все бороды сбриты;

на всех руках порезы,

и одеты они в рубище.

На всех крышах Моава

и на площадях все рыдают,

потому что Я разбил Моав,

как сосуд, который никому не нужен, –

возвещает Вечный. –

Как он раскололся! Как они рыдают!

Как позорно Моав показал спину!

Моав стал посмешищем

и ужасом для всех соседей.

Так говорит Вечный:

– Орёл налетит на свою добычу,

простирая свои крылья над Моавом.

Кериот будет взят,

крепости будут захвачены.

В тот день сердца воинов Моава

затрепещут, словно сердце роженицы.

Не будет больше такого народа, как Моав,

потому что он возносился перед Вечным.

Ужас, яма и западня ждут тебя,

народ Моава, –

возвещает Вечный. –

Всякий, кто побежит от ужаса,

упадёт в яму;

всякий, выбравшийся из ямы,

угодит в западню.

Я нашлю эти беды на Моав

в год его наказания, –

возвещает Вечный. –

В тени Хешбона

замерли изнурённые беженцы:

полыхает огонь из Хешбона,

пышет пламя из дома Сигонова,

обжигает лоб Моаву,

темя народу мятежному.

Горе тебе, Моав!

Погиб народ Хемоша;

твои сыновья взяты в плен,

твои дочери – в неволе.

Но в будущем Я верну Моаву благополучие, –

возвещает Вечный.

Здесь кончается приговор Моаву.