Разрушенный Иерусалим

О, как поблёкло золото!

Как потускнело золото наилучшее!

Драгоценные камни святилища разбросаны

по всем перекресткам улиц.

Драгоценные сыны Иерусалима

как чистейшее золото ценились,

а теперь они – что глиняная посуда,

изделие рук горшечника.

Даже шакалы сосцы дают,

чтобы кормить своих детёнышей,

но мой народ стал жесток,

подобно страусам в пустыне.

От жажды язык младенца

прилипает к нёбу его,

дети просят хлеба,

но никто им не даёт.

Кто привык к изысканным яствам,

выброшен на улицу,

кто в роскоши воспитан,

копается в кучах мусора.

Наказание народа моего

превышает наказание Содома,

который был разрушен мгновенно,

и руки человеческие даже не коснулись его.

Вожди Иерусалима были чище снега,

белее молока,

тела их были румянее кораллов,

на вид были подобны сапфирам.

А сейчас они чернее копоти,

их не узнают на улицах,

кожа их сморщилась на костях их,

иссохла, словно дерево.

Те, кто погиб от меча,

счастливее умирающих от голода,

изнемогающих от недостатка полевых плодов.

Своими руками любящие матери

варили собственных детей;

младенцы стали пищей

во время гибели моего народа.

Вечный выплеснул всё негодование Своё,

Он излил пылающий гнев Свой

и зажёг в Иерусалиме огонь,

который пожрал основания его.

Не верили ни цари земные,

ни все жители мира,

что неприятель войдёт

в ворота Иерусалима.

Но это случилось из-за грехов его пророков

и беззаконий его священнослужителей,

которые проливали в нём

кровь праведников.

Теперь они, как слепые, бродят по улицам,

осквернённые кровью,

так что никто не осмеливается прикоснуться к ним.

«Уходите, нечистые! – кричат им. –

Уходите прочь, не прикасайтесь!»

И тогда они исчезают

и начинают скитаться между народами,

а им и там говорят:

«Вы не можете здесь оставаться».

Вечный Сам рассеял их,

Он больше не смотрит за ними.

Священнослужителям не оказывают уважения,

и старцам – милости.

Глаза наши утомились,

напрасно ожидая помощи;

с наших башен мы ожидали народ,

который не мог спасти нас.

На каждом шагу подстерегали нас,

так что мы не могли ходить по улицам нашим.

Приблизился наш конец,

число наших дней сочтено:

пришёл наш конец.

Наши преследователи были

быстрее орлов в небе.

Они гонялись за нами по горам,

подкарауливали нас в пустыне.

Дыхание нашей жизни –

царь наш, помазанник Вечного, –

пойман в их ловушки.

А мы говорили, что под его защитой

мы будем жить среди народов.

Радуйся пока и веселись, дочь Эдома,

живущая в земле Уц!

Но и до тебя дойдёт чаша,

напьёшься допьяна и обнажишься.

О дочь Сиона! Наказание твоё скоро закончится,

Вечный не продлит изгнание твоё.

А тебя, дочь Эдома, Он накажет за беззакония твои

и откроет все грехи твои.