Что же касается идоложертвенного, то нам известно, что все мы имеем знание. Знание надмевает, а любовь назидает. Если кто думает, что нечто познал и знает, он еще не познал так, как следует познать. Но, если кто любит Бога, тот познан Им. Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что нет идола в мире, и что нет Бога, кроме Единого. Допустим даже, что есть так называемые боги будь то на небе, будь то на земле — словно есть много «богов» и много «господ», — но у нас Один Бог, Отец, из Которого всё, и мы для Него, и Один Господь Иисус Христос, чрез Которого всё, и мы чрез Него.

Но знание это не у всех: некоторые по закоренелой привычке к идолу едят эту пищу, как идоложертвенное, и совесть их, будучи немощной, оскверняется. Но пища нас не поставит ближе к Богу: не едим ли мы, недостатка не терпим; едим ли, ничего не пребудет. Смотрите же, как бы ваше это право не стало преткновением для немощных. Ибо если кто увидит, что ты, имеющий знание, возлежишь в капище, то совесть его, как немощного, не будет ли расположена к вкушению идоложертвенного? Вот и гибнет от твоего знания немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и нанося удар их немощной совести, вы грешите против Христа. Поэтому если пища вводит брата моего в соблазн, ни за что не буду есть мяса вовек, чтобы брата моего не соблазнить.