Бяху же приближающеся к нему вси мытарие и грешницы, послушати его. И роптаху фарисее и книжницы, глаголюще, яко сей грешники приемлет и с ними яст. Рече же к ним притчу сию, глаголя: кий человек от вас имый сто овец, и погубль едину от них, не оставит ли девятидесяти и девяти в пустыни и идет вслед погибшия, дондеже обрящет ю? и обрет возлагает на раме свои радуяся: и пришед в дом, созывает други и соседы, глаголя им: радуйтеся со мною, яко обретох овцу мою погибшую. глаголю вам, яко тако радость будет на небеси о единем грешнице кающемся, нежели о девятидесятих и девяти праведник, иже не требуют покаяния. Или кая жена имущи десять драхм, аще погубит драхму едину, не вжигает ли светилника, и пометет храмину, и ищет прилежно, дондеже обрящет? и обретши созывает другини и соседы, глаголющи: радуйтеся со мною, яко обретох драхму погибшую. Тако, глаголю вам, радость бывает пред ангелы Божиими о единем грешнице кающемся. Рече же: человек некий име два сына: и рече юнейший ею отцу: отче, даждь ми достойную часть имения. И раздели има имение. И не по мнозех днех собрав все мний сын, отиде на страну далече, и ту расточи имение свое, живый блудно. Изжившу же ему все, бысть глад крепок на стране той, и той начат лишатися: и шед прилепися единому от житель тоя страны: и посла его на села своя пасти свиния: и желаше насытити чрево свое от рожец, яже ядяху свиния: и никтоже даяше ему. В себе же пришед, рече: колико наемником отца моего избывают хлебы, аз же гладом гиблю? востав иду ко отцу моему, и реку ему: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмь достоин нарещися сын твой: сотвори мя яко единаго от наемник твоих. И востав иде ко отцу своему. Еще же ему далече сущу, узре его отец его, и мил ему бысть, и тек нападе на выю его, и облобыза его. Рече же ему сын: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмь достоин нарещися сын твой. Рече же отец к рабом своим: изнесите одежду первую и облецыте его, и дадите перстень на руку его и сапоги на нозе: и приведше телец упитанный заколите, и ядше веселимся: яко сын мой сей мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся. И начаша веселитися. Бе же сын его старей на селе: и яко грядый приближися к дому, слыша пение и лики: и призвав единаго от отрок, вопрошаше: что (убо) сия суть? Он же рече ему, яко брат твой прииде: и закла отец твой телца упитанна, яко здрава его прият. Разгневася же, и не хотяше внити. Отец же его изшед моляше его. Он же отвещав рече отцу: се, толико лет работаю тебе и николиже заповеди твоя преступих, и мне николиже дал еси козляте, да со други своими возвеселился бых: егда же сын твой сей, изядый твое имение с любодейцами, прииде, заклал еси ему телца питомаго. Он же рече ему: чадо, ты всегда со мною еси, и вся моя твоя суть: возвеселитижеся и возрадовати подобаше, яко брат твой сей мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся.