Давид узнает о смерти Саула

После смерти Саула Давид вернулся, победив амаликитян, и пробыл в Циклаге два дня. На третий день из лагеря Саула пришел человек в разорванной одежде, с пылью на голове. Придя к Давиду, он поклонился ему до земли.

– Откуда ты пришел? – спросил его Давид.

– Я спасся из лагеря израильтян – ответил он.

– Что случилось? – спросил Давид. – Расскажи мне.

Человек сказал:

– Народ бежал с поля боя. Многие пали и умерли. Саул и его сын Ионафан мертвы.

Давид сказал юноше, который принес ему это известие:

– Откуда ты знаешь, что Саул и его сын Ионафан мертвы?

– Я случайно оказался на горе Гильбоа, – сказал юноша, – и там был Саул, который опирался на свое копье, а колесницы и всадники приближались к нему. Обернувшись назад и увидев меня, он позвал меня, и я сказал: «Что мне сделать?» Он спросил меня: «Кто ты?» – «Амаликитянин», – ответил я. Тогда он сказал мне: «Подойди и убей меня! У меня агония, но я еще жив». Я подошел и убил его, потому что знал, что после своего поражения он не сможет жить. Я взял венец, который был у него на голове, и браслет с его руки и принес их сюда, к моему господину.

Тогда Давид и все, кто был с ним, разорвали на себе одежду. Они рыдали, плакали и постились до вечера о Сауле, и о его сыне Ионафане, и о войске Господа, и о доме Израиля, потому что все они пали от меча. Давид сказал юноше, который принес ему известие:

– Откуда ты?

– Я сын чужеземца – амаликитянина, – ответил он.

Давид сказал ему:

– Как же ты не побоялся поднять руку, чтобы погубить Господнего помазанника?

Давид позвал одного из своих людей и сказал ему:

– Подойди и убей его!

Тот убил его, и он умер. А Давид сказал, повернувшись к амаликитянину:

– Твоя кровь на твоей голове. Ты сам свидетельствовал против себя, когда сказал: «Я убил Господнего помазанника».

Плач Давида о Сауле и Ионафане

Давид оплакивал Саула и его сына Ионафана этой горестной песней и приказал научить жителей Иудеи этой «Песне лука» (она записана в «Книге Праведного»):

– Слава твоя, о Израиль,

сражена на твоих высотах.

Как пали могучие!

Не говорите об этом в Гате,

не разглашайте на улицах Ашкелона,

чтобы не радовались дочери филистимлян,

чтобы не ликовали дочери необрезанных.

О горы Гильбоа,

да не будет вам ни росы, ни дождя,

ни щедрых полей.

Ведь там осквернен был щит могучих,

щит Саула – не натираемый больше маслом.

От крови сраженных,

от плоти могучих

лук Ионафана не отворачивался,

меч Саула не возвращался несыт.

Саул и Ионафан –

столь любимы и чтимы при жизни,

и в смерти не разлучились.

Были они быстрее орлов,

львов сильнее.

О, дочери Израиля,

оплакивайте Саула,

который одевал вас в роскошные алые наряды,

который украшал ваши платья золотым убранством.

Как пали могучие в бою!

Ионафан сражен на высотах твоих.

Я скорблю по тебе, Ионафан, брат мой,

ты был мне очень дорог.

Твоя любовь была для меня прекрасна,

прекраснее любви женщин.

Как пали могучие!

Погибло оружие брани!