Нееман, военачальник царя сирийского, был великий человек у господина своего и уважаемый, потому что через него дал Господь победу сирийцам; и человек этот был отличный воин, но прокаженный.

Сирийцы однажды пошли отрядами и взяли в плен из земли израильской маленькую девочку, и она служила жене Неемана.

И сказала она госпоже своей: «О, если бы господин мой побывал у пророка, который в Самарии, то он снял бы с него проказу его!» И пошел Нееман, и передал это господину своему, говоря: «Так и так говорит девочка, которая из земли израильской».

И сказал царь сирийский Нееману: «Пойди сходи, а я пошлю письмо к царю израильскому». Он пошел и взял с собой десять талантов серебра, и шесть тысяч сиклей золота, и десять перемен одежд; и принес письмо царю израильскому, в котором было сказано: «Вместе с письмом этим, вот, я посылаю к тебе Неемана, слугу моего, чтобы ты снял с него проказу его».

Царь израильский, прочитав письмо, разодрал одежды свои и сказал: «Разве я Бог, чтобы умерщвлять и оживлять, что он посылает ко мне, чтобы я снял с человека проказу его? Вот теперь знайте и смотрите, что он ищет предлога враждовать против меня».

Когда услышал Елисей, человек Божий, что царь израильский разодрал одежды свои, то послал сказать царю: «Почему ты разодрал одежды свои? Пусть он придет ко мне и узнает, что есть пророк в Израиле».

И прибыл Нееман на конях своих и на колеснице своей, и остановился у входа в дом Елисея.

И выслал к нему Елисей слугу сказать: «Пойди омойся семь раз в Иордане, и обновится тело твое у тебя, и будешь чист».

И разгневался Нееман, и пошел, и сказал: «Вот, я думал, что он выйдет, станет и призовет имя Господа, Бога своего, и возложит руку свою на то место и снимет проказу; разве Авана и Фарфар, реки дамасские, не лучше всех вод израильских? Разве я не мог бы омыться в них и очиститься?» И повернулся, и удалился в гневе.

И подошли рабы его, и говорили ему и сказали: «Отец мой, если бы что-нибудь важное сказал тебе пророк, то не сделал ли бы ты? А тем более, когда он сказал тебе только: „Омойся – и будешь чист“».

И пошел он и окунулся в Иордане семь раз, по слову человека Божьего, и обновилось тело его, как тело малого ребенка, и очистился.

И возвратился к человеку Божьему он и все сопровождавшие его, и пришел, и стал перед ним, и сказал: «Вот, я узнал, что на всей земле нет Бога, как только у Израиля; итак, прими дар от раба твоего».

И сказал он: «Жив Господь, пред лицом Которого стою! Не приму». И тот принуждал его взять, но он не согласился.

И сказал Нееман: «Если уже не так, то пусть рабу твоему дадут земли, сколько снесут два лошака, потому что не будет впредь раб твой приносить всесожжения и жертвы другим богам, кроме Господа.

Только вот в чем да простит Господь раба твоего: когда пойдет господин мой в дом Риммона для поклонения там, и обопрется на руку мою, и поклонюсь я в доме Риммона, то за мое поклонение в доме Риммона да простит Господь раба твоего в случае этом».

И сказал ему: «Иди с миром». И он отъехал от него на небольшое расстояние.

И сказал Гиезий, слуга Елисея, человека Божьего: «Вот, господин мой отказался взять из руки Неемана, этого сирийца, то, что он приносил. Жив Господь! Побегу я за ним и возьму у него что-нибудь».

И погнался Гиезий за Нееманом. И увидел Нееман бегущего за собой, и сошел с колесницы навстречу ему, и сказал: «С миром ли?» Он отвечал: «С миром; господин мой послал меня сказать: „Вот теперь пришли ко мне с горы Ефремовой два молодых человека из сыновей пророческих; дай им талант серебра и две перемены одежд“».

И сказал Нееман: «Возьми, пожалуй, два таланта». И упрашивал его. И завязал он два таланта серебра в два мешка и две перемены одежд и отдал двум слугам своим, и понесли перед ним.

Когда он пришел к холму, то взял из рук их и спрятал дома. И отпустил людей, и они ушли.

Когда он пришел и явился к господину своему, Елисей сказал ему: «Откуда, Гиезий?» И сказал он: «Никуда не ходил раб твой».

И сказал он ему: «Разве сердце мое не сопутствовало тебе, когда обратился навстречу тебе человек тот с колесницы своей? Время ли брать серебро и брать одежды или масличные деревья и виноградники, и мелкий или крупный скот, и рабов или рабынь?

Пусть же проказа Неемана пристанет к тебе и к потомству твоему навек». И вышел он от него белый от проказы как снег.