И было после того: у Авессалома, сына Давида, была сестра красивая по имени Фамарь, и полюбил ее Амнон, сын Давида.

И скорбел Амнон до того, что заболел из-за Фамари, сестры своей; ибо она была девица, и Амнону казалось трудным что-нибудь сделать с ней.

Но у Амнона был друг по имени Ионадав, сын Самая, брата Давида; и Ионадав был человек очень хитрый.

И он сказал ему: «Отчего ты так худеешь с каждым днем, сын царя? Не откроешь ли мне?» И сказал ему Амнон: «Фамарь, сестру Авессалома, брата моего, люблю я».

И сказал ему Ионадав: «Ложись в постель твою и притворись больным. И когда отец твой придет навестить тебя, скажи ему: „Пусть придет Фамарь, сестра моя, и подкрепит меня пищей, приготовив кушанье при моих глазах, чтобы я видел и ел из рук ее“».

И лег Амнон, и притворился больным, и пришел царь навестить его; и сказал Амнон царю: «Пусть придет Фамарь, сестра моя, и испечет при моих глазах лепешку или две, и я поем из рук ее».

И послал Давид к Фамари в дом сказать: «Пойди в дом Амнона, брата твоего, и приготовь ему кушанье».

И пошла она в дом брата своего Амнона; а он лежит. И взяла она муки и замесила, и изготовила перед глазами его и испекла лепешки, и взяла сковороду и выложила перед ним; но он не хотел есть. И сказал Амнон: «Пусть все выйдут от меня». И вышли от него все люди.

И сказал Амнон Фамари: «Отнеси кушанье во внутреннюю комнату, и я поем из рук твоих». И взяла Фамарь лепешки, которые приготовила, и отнесла Амнону, брату своему, во внутреннюю комнату.

И когда она поставила пред ним, чтобы он ел, то он схватил ее и сказал ей: «Иди, ложись со мной, сестра моя».

Но она сказала: «Нет, брат мой, не бесчести меня, ибо не делается так в Израиле; не делай этого безумия.

И я, куда пойду я с моим бесчестием? И ты, ты будешь одним из безумных в Израиле. Ты поговори с царем; он не откажет отдать меня тебе».

Но он не хотел слушать слов ее, и преодолел ее, и изнасиловал ее, и лежал с ней.

Потом возненавидел ее Амнон величайшею ненавистью, так что ненависть, какой он возненавидел ее, была сильнее любви, какую имел к ней; и сказал ей Амнон: «Встань, уйди».

И Фамарь сказала ему: «Нет, брат; прогнать меня – это зло больше первого, которое ты сделал со мной». Но он не хотел слушать ее.

И позвал отрока своего, который служил ему, и сказал: «Прогони эту от меня вон и запри дверь за ней».

На ней была разноцветная одежда, ибо такие верхние одежды носили царские дочери-девицы. И вывел ее слуга вон и запер за ней дверь.

И посыпала Фамарь пеплом голову свою, и разодрала разноцветную одежду, которую имела на себе, и положила руки свои на голову свою, и так шла и вопила.

И сказал ей Авессалом, брат ее: «Не Амнон ли, брат твой, был с тобою? Но теперь молчи, сестра моя; он – брат твой; не сокрушайся сердцем твоим об этом деле». И жила Фамарь в одиночестве в доме Авессалома, брата своего.

И услышал царь Давид обо всем этом и сильно разгневался.

Авессалом же не говорил с Амноном ни худого, ни хорошего; ибо возненавидел Авессалом Амнона за то, что он обесчестил Фамарь, сестру его.

Через два года была стрижка овец у Авессалома в Ваал-Гацоре, что у Ефрема, и позвал Авессалом всех сыновей царских.

И пришел Авессалом к царю и сказал: «Вот ныне стрижка овец у раба твоего; пусть пойдет царь и слуги его с рабом твоим».

Но царь сказал Авессалому: «Нет, сын мой, мы не пойдем все, чтобы не быть тебе в тягость». И сильно упрашивал его Авессалом; но он не захотел идти и благословил его.

И сказал ему Авессалом: «По крайней мере, пусть пойдет с нами Амнон, брат мой». И сказал ему царь: «Зачем ему идти с тобою?» Но Авессалом упросил его, и он отпустил с ним Амнона и всех царских сыновей.

Авессалом же приказал отрокам своим, сказав: «Смотрите, как только развеселится сердце Амнона от вина и я скажу вам: „Поразите Амнона“, тогда убейте его, не бойтесь; это я приказываю вам, будьте смелы и мужественны».

И поступили отроки Авессалома с Амноном, как приказал Авессалом. Тогда встали все царские сыновья, сели каждый на мула своего и убежали.

Когда они были еще в пути, дошел слух до Давида, что Авессалом умертвил всех царских сыновей и не осталось ни одного из них.

И встал царь, и разодрал одежды свои, и повергся на землю, и все слуги его, предстоящие ему, разодрали одежды свои.

Но Ионадав, сын Самая, брата Давида, сказал: «Пусть не думает господин мой, что всех отроков, царских сыновей, умертвили; один только Амнон умер, ибо у Авессалома был этот замысел с того дня, как Амнон обесчестил сестру его.

Итак, пусть господин мой царь не тревожится мыслью о том, будто умерли все царские сыновья. Умер один только Амнон».

И убежал Авессалом. И поднял отрок, стоявший на страже, глаза свои, и увидел: вот, много народа идет по дороге по скату горы.

Тогда Ионадав сказал царю: «Это идут царские сыновья; как говорил раб твой, так и есть».

И едва только сказал он это, вот пришли царские сыновья и подняли вопль и плакали. И сам царь, и все слуги его плакали очень великим плачем.

Авессалом же убежал и пошел к Фалмаю, сыну Емиуда, царю гессурскому. И плакал Давид о сыне своем во все дни.

Авессалом убежал, и пришел в Гессур, и пробыл там три года.

И не стал царь Давид преследовать Авессалома, ибо утешился о смерти Амнона.