И отвечал Елифаз феманитянин и сказал: «Если попытаемся мы сказать тебе слово – не тяжело ли будет тебе? Впрочем, кто может возбранить слову!

Вот, ты наставлял многих и опустившиеся руки поддерживал, падающего поднимали слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял.

А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом.

Богобоязненность твоя не должна ли быть твоей надеждой, и непорочность путей твоих – упованием твоим?

Вспомни же, погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы?

Как я видал, то пахавшие нечестие и сеявшие зло пожинают его; от дуновения Божьего погибают и от духа гнева Его исчезают.

Рев льва и голос рыкающего умолкает, и зубы скимнов сокрушаются; могучий лев погибает без добычи, и дети львицы рассеиваются.

И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него.

Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои.

И дух прошел надо мной; дыбом стали волосы на мне.

Он стал, но я не распознал вида его, только облик был перед глазами моими; тихое веяние – и я слышу голос: „Человек праведнее ли Бога? И муж чище ли Творца своего?“ Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в ангелах Своих усматривает недостатки, тем более – в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли.

Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут.

Не погибают ли с ними и достоинства их? Они умирают, не достигнув мудрости.