В сто шестидесятом году выступил Александр, сын Антиоха Епифана, и овладел Птолемаидою: и приняли его, и он воцарился там. Когда услышал о том царь Димитрий, собрал весьма многочисленное войско и вышел против него на войну. И послал Димитрий письма Ионафану с мирным предложением, как бы желая возвеличить его, ибо говорил: предупредим заключить с ним мир, прежде нежели он заключит с Александром против нас: тогда он припомнит все зло, которое мы сделали против него и братьев его и народа его. И он дал ему власть набирать войско и приготовлять оружия, чтобы быть союзником его, и велел отдать ему заложников, которые находились в крепости.

Ионафан пришел в Иерусалим и прочитал письма вслух всего народа и бывших в крепости; и убоялись все великим страхом, услышав, что царь дал ему власть набирать войско; а бывшие в крепости выдали Ионафану заложников, и он возвратил их родителям их.

И жил Ионафан в Иерусалиме; и начал строить и возобновлять город, и сказал производившим работы, чтобы они строили стены и вокруг горы Сиона для твердости из четырехугольных камней, — и делали так.

Тогда иноплеменные, бывшие в крепостях, построенных Вакхидом, бежали: каждый оставил свое место и ушел в свою землю. Только в Вефсуре остались некоторые из тех, которые оставили закон и заповеди, ибо это место служило для них убежищем.

И услышал царь Александр о тех обещаниях, какие Димитрий послал Ионафану, и рассказали ему о войнах и храбрых подвигах, которые совершил Ионафан и братья его, и о трудностях, понесенных ими. Тогда он сказал: найдем ли мы еще такого мужа, как этот? Сделаем же его нашим другом и союзником. И написал и послал ему письмо в таких словах:

«Царь Александр брату Ионафану — радоваться. Услышали мы о тебе, что ты — муж, крепкий силою и достойный быть нашим другом. Итак мы поставляем тебя ныне первосвященником народа твоего; и ты будешь именоваться другом царя (он послал ему порфиру и золотой венец), и будешь держать нашу сторону и хранить дружбу с нами».

И облекся Ионафан в священную одежду в седьмом месяце сто шестидесятого года в праздник кущей, и собрал войско и заготовил множество оружий.

И услышал об этом Димитрий и огорчился, и сказал: что это мы сделали, что Александр предупредил нас заключить дружбу с Иудеями в подкрепление себе? Напишу и я им слова приветствия, восхваления и обещаний, чтобы были они в помощь мне. И послал им письмо в таких словах:

«Царь Димитрий народу Иудейскому — радоваться. Слышали мы и радовались, что вы сохраняете договоры наши, пребываете в дружбе с нами и не склоняетесь к врагам нашим. Продолжайте и ныне сохранять верность к нам, — и мы воздадим вам добром за то, что вы делаете для нас: сделаем вам многие уступки и дадим вам дары.

Ныне же разрешаю вас и освобождаю всех Иудеев от податей и пошлины с соли и с венцов; и за третью часть семян и половинную часть древесных плодов, принадлежащую мне, отныне и впредь я отменяю брать с земли Иудейской и с трех областей, присоединенных к ней от Самарии и Галилеи, от нынешнего дня и на вечные времена. И Иерусалим да будет священным и свободным и пределы его, десятины и доходы его. Предоставляю и власть над крепостью Иерусалимскою и даю право первосвященнику поставить в ней людей, каких он сам изберет, для охранения ее; и всякого человека из Иудеев, взятого в плен из земли Иудейской, во всем царстве моем отпускаю на свободу даром: пусть все будут свободны от повинностей за себя и за скот свой.

Все праздники и субботы и новомесячия, и дни установленные — три дня пред праздником и три дня после праздника, — все эти дни пусть будут днями льготы и свободы всем Иудеям, находящимся в моем царстве. Никто не будет иметь права притеснять и отягощать кого‐нибудь из них ни по какому делу.

И пусть из Иудеев записываются в царские войска до тридцати тысяч человек, — и им будет даваться жалованье наравне со всеми войсками царскими. И из них да будут поставляемы начальствующими над большими крепостями царскими, из них же да будут поставляемы и над делами царства, требующими верности, и их приставники и начальники да будут из них же, и пусть они живут по своим законам, как повелел царь в земле Иудейской.

И три области, присоединенные к Иудее от страны Самарийской, пусть останутся присоединенными к Иудее, чтобы считаться и быть им за одну и не подлежать другой власти, кроме власти первосвященника. Птолемаиду с округом ее я отдаю в дар святилищу в Иерусалиме на издержки, потребные для святилища; я же даю ежегодно пятнадцать тысяч сиклей серебра из царских сборов с подлежащих мест. И все остальное, чего не отдали заведующие сборами, как в прежние годы, отныне будут отдавать на работы храма. Сверх того пять тысяч сиклей серебра, которые брали от доходов святилища из ежегодного сбора, и те уступаются, как принадлежащие служащим священникам. И все, которые убегут в храм Иерусалимский и во все пределы его по причине повинностей царских и всех других, пусть будут свободны со всем, что принадлежит им в царстве моем.

И на строение и возобновление святилища издержки будут выдаваемы из сборов царских. И на построение стен Иерусалима и укрепление их вокруг — издержки будут выдаваемы из доходов царских, а также — на построение стен в Иудее».

Ионафан и народ, выслушав эти слова, не поверили им и не приняли их, ибо вспомнили о тех великих бедствиях, которые нанес Димитрий Израильтянам, жестоко притеснив их, и предпочли союз с Александром, ибо он первый сделал им мирные предложения, — и помогали ему в войнах во все дни.

Царь Александр собрал большое войско и ополчился против Димитрия. И вступили два царя в сражение, и войско Димитрия обратилось в бегство; Александр преследовал его, и превозмог, и весьма настойчиво продолжал сражение до самого захождения солнца, — и пал Димитрий в этот день.

После того Александр отправил послов к Птоломею, царю Египетскому, с такими словами: «я возвратился в землю царства моего и воссел на престоле отцов моих, принял верховную власть, сокрушил Димитрия и стал обладателем страны нашей. Я вступил с ним в сражение, и он разбит нами и войско его, и воссели мы на престоле царства его. Итак, заключим теперь дружбу между нами, и ты дай мне дочь твою в жену, и буду я тебе зятем и дам тебе и ей дары, достойные тебя».

И отвечал царь Птоломей так: «счастлив день, в который ты возвратился в землю отцов твоих и воссел на престоле царства их. Ныне я исполню для тебя то, о чем ты писал, только ты выйди ко мне в Птолемаиду, чтобы нам видеть друг друга, и я породнюсь с тобою, как ты сказал».

И отправился Птоломей из Египта сам и Клеопатра, дочь его, и прибыли в Птолемаиду в сто шестьдесят втором году. Царь Александр встретил его, и он выдал за него Клеопатру, дочь свою, и устроил брак ее в Птолемаиде, как прилично царям, с великою пышностью.

Писал также царь Александр Ионафану, чтобы он вышел к нему навстречу. И отправился Ионафан в Птолемаиду с пышностью, — и представлялся обоим царям и одарил их и приближенных их серебром и золотом и многими дарами, и приобрел благоволение их. И собрались против него мужи зловредные из среды Израиля, мужи беззаконные, чтобы оклеветать его; но царь не внял им. И повелел царь снять с Ионафана одежды его и облечь его в порфиру, — и сделали так. И посадил его царь с собою и сказал своим правителям: выйдите с ним на средину города и провозгласите, чтобы никто не смел клеветать на него ни в каком деле и никто не тревожил его никаким делом. Когда клеветавшие увидели славу его, как он был провозглашаем и как облечен в порфиру, все разбежались. Так прославил его царь и вписал его в число первых друзей, и назначил его военачальником и областным правителем. И возвратился Ионафан в Иерусалим с миром и веселием.

Но в сто шестьдесят пятом году пришел из Крита Димитрий, сын Димитрия, в землю отцов своих. Услышав о том, царь Александр весьма огорчился и возвратился в Антиохию.

И поставил Димитрий военачальником Аполлония, правителя Келе‐Сирии, — и он собрал большое войско и расположился станом при Иамнии и послал к первосвященнику Ионафану сказать:

«Ты только один превозносишься над нами, я же подвергся осмеянию и посрамлению через тебя. Зачем ты противостоишь нам в горах? Если ты надеешься на твои военные силы, то сойди к нам на равнину, и там мы померяемся, ибо со мною войско городов. Спроси и узнай, кто я и прочие помогающие нам, и скажут тебе: невозможно вам устоять пред лицом нашим, ибо дважды обращены были в бегство отцы твои в земле своей. И ныне ты не можешь устоять против такой конницы и такого войска на равнине, где нет ни камней, ни ущелий, ни места для убежища:».

Когда Ионафан выслушал эти слова Аполлония, то подвигся духом и, избрав десять тысяч мужей, вышел из Иерусалима, и брат его Симон сошелся с ним на помощь ему. И расположился станом при Иоппии; но не впустили его в город, ибо в Иоппии была стража Аполлония, и они начали воевать против нее. Тогда устрашенные жители отворили ему город, и Ионафан овладел Иоппиею.

Услышав о сем, Аполлоний взял три тысячи конницы и большое войско и пошел в Азот, как бы делая переход, а между тем прошел на равнину, ибо имел множество конницы и надеялся на нее. Ионафан же преследовал его до Азота, и вступили войска в сражение. Между тем Аполлоний оставил тысячу всадников в скрытном месте позади них; но Ионафан узнал, что есть засада сзади него. И обступили войско его и бросали в народ стрелы с утра до вечера, народ же стоял, как приказал Ионафан; наконец всадники утомились.

Тогда Симон подвел войско свое и напал на отряд, ибо всадники изнемогли, — и были разбиты им и обратились в бегство. И рассеялись всадники по равнине и убежали в Азот, и вошли в Бетдагон, капище их, чтобы спастись. Но Ионафан сжег Азот и окрестные города и взял добычу их, и капище Дагона с убежавшими в него сжег огнем. И было павших от меча с сожженными до восьми тысяч мужей.

Отправившись оттуда, Ионафан расположился станом против Аскалона; но жители города вышли к нему навстречу с великою почестью.

И возвратился Ионафан со всеми бывшими при нем в Иерусалим, имея при себе много добычи. Когда царь Александр услышал о сих событиях, то вновь почтил Ионафана и послал ему золотую пряжку, какая по обычаю давалась царским родственникам, и подарил ему Аккарон и всю область его в наследственное владение.