Спустя очень немного времени Лисий, опекун и родственник царя, наместник царский, с большим огорчением перенося то, что случилось, собрал до восьмидесяти тысяч пехоты и всю конницу, и отправился против Иудеев с намерением город их сделать местом жительства Еллинов, храм обложить налогом, подобно прочим языческим капищам, а священноначалие сделать ежегодно продажным. Нисколько не подумал он о силе Божией, понадеявшись на десятки тысяч пехоты, на тысячи конницы и на восемьдесят слонов. Вступив в Иудею и приблизившись к Вефсуре, месту укрепленному, отстоящему от Иерусалима стадий на пять, он обложил его.

Когда Маккавей и бывшие с ним узнали, что он осаждает твердыни, то с плачем и слезами вместе с народом умоляли Господа, чтобы Он послал доброго Ангела ко спасению Израиля. Маккавей же, сам первый взяв оружие, убеждал других вместе с ним, подвергая себя опасностям, помочь братьям; и они тотчас охотно выступили с ним в поход. Когда они были близ Иерусалима, тотчас явился предводителем их всадник в белой одежде, потрясавший золотым оружием. Все они вместе возблагодарили милосердого Бога и укрепились духом, готовые сокрушить не только людей, но и лютых зверей и даже железные стены. Так пришли они, под покровом небесного споборника, по милости к ним Господа. Как львы бросились они на неприятелей и поразили из них одиннадцать тысяч пеших и тысячу шестьсот конных, а всех прочих обратили в бегство. Многие из них, быв ранены, спасались раздетыми, и сам Лисий спасся постыдным бегством.

Будучи же небессмыслен и обсуждая сам с собою случившееся с ним поражение, он понял, что Евреи непобедимы, потому что всемогущий Бог споборствует им; посему, послав к ним, уверял, что он соглашается на все законные требования и убедит царя быть другом им. Маккавей, заботясь о пользе, согласился на все, что предъявлял Лисий; ибо царь одобрил все, что предложил Маккавей Лисию на письме относительно Иудеев.

Письмо же, писанное Лисием к Иудеям, было следующего содержания:

«Лисий народу Иудейскому — радоваться. Иоанн и Авессалом, вами посланные, передав подписанный ответ, ходатайствовали о том, что было означено в нем. Итак, о чем следовало донести царю, я объяснил, и что можно было принять, на то он согласился. Посему, если вы будете сохранять доброе расположение к правлению, то и на будущее время я постараюсь содействовать вам ко благу. О частностях же я поручил как вашим, так и моим посланным переговорить с вами. Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, месяца Диоскоринфия, двадцать четвертого дня».

Письмо же царя было такого содержания:

«Царь Антиох брату Лисию — радоваться. С того времени, как отец мой отошел к богам, наше желание то, чтобы подданные царства оставались безмятежными в отправлении дел своих. Когда же мы услышали, что Иудеи не соглашаются на предпринятое отцом моим нововведение Еллинских обычаев, а предпочитают собственные установления, и потому просят, чтобы позволено им было соблюдать свои законы; то, желая, чтобы и этот народ не был беспокоим, определяем, чтобы храм их был восстановлен и чтобы жили они по обычаю своих предков. Итак, ты хорошо сделаешь, если пошлешь к ним и заключишь мир с ними, чтобы они, зная наши намерения, были благодушны и весело продолжали заниматься делами своими».

К народу же письмо царя было такое:

«Царь Антиох старейшинам Иудейским и прочим Иудеям — радоваться. Если вы здравствуете, то этого мы и желаем: мы также здравствуем. Менелай объявил нам, что вы желаете сходить к вашим, которые у нас. Итак, тем, которые будут приходить до тридцатого дня месяца Ксанфика, готова правая рука в уверение их безопасности: Иудеи могут употреблять свою пищу и хранить свои законы, как и прежде, и никто из них никаким образом не будет обеспокоен за бывшие опущения. Я послал к вам Менелая, чтобы он успокоил вас. Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».

Прислали к ним письмо и Римляне следующего содержания:

«Квинт Меммий и Тит Манлий, старейшины Римские, Иудейскому народу — радоваться. Что уступил вам Лисий, родственник царя, то и мы подтверждаем. А что признал он нужным доложить царю, о том, рассудив немедленно, пошлите кого‐нибудь, чтобы мы могли сделать, что для вас нужно, ибо мы отправляемся в Антиохию. Посему поспешите и пошлите кого‐нибудь, чтобы и мы могли знать, какого вы мнения. Будьте здоровы! Сто сорок восьмого года, пятнадцатого дня Ксанфика».