Иов вспоминает о днях своей благословенной жизни

И продолжил Иов свое рассуждение:

– Как я томлюсь по прошедшим месяцам,

по тем дням, когда Бог хранил меня,

и светильник Его сиял над моей головой,

и при свете Его я шел сквозь тьму!

О, это были мои лучшие годы,

когда Божья дружба хранила мой шатер,

когда Всемогущий еще был со мной,

а дети – вокруг меня,

когда молочные реки текли мне под ноги,

и скалы источали масло.

Выходил ли я к городским воротам,

и садился ли на площади,

меня завидев, юноши отступали,

и поднимались старцы;

властители удерживались от слов

и прикрывали рты руками;

голоса знатных стихали,

прилипали у них языки к небу.

Кто меня слышал – превозносил меня

кто меня видел – хвалил меня,

ведь я спасал кричащего бедняка

и беспомощного сироту.

Умирающий благословлял меня,

и сердце вдовы наполнял я радостной песней.

Праведность я надевал, как одежду;

справедливость, как мантию и тюрбан.

Слепому я был глазами,

и хромому – ногами.

Я был отцом для бедняков;

я разбирал дело странника.

Я сокрушал челюсти беззаконных

и спасал жертвы из их зубов.

Я думал: «Скончаюсь в своем гнезде,

и дни мои будут многочисленны, как песок.

Как дерево, чьи корни достигают воды,

на чьи ветви ложится роса,

не стареет слава моя,

и лук крепок в руке моей».

Внимали мне, ожидали меня,

в молчании слушали мой совет.

Когда замолкал я, больше не говорили;

они впитывали мои слова, как губка.

Ждали меня, как дождя,

и слова мои, как дождь весенний, ртом ловили.

Когда я улыбался, не смели верить;

света лица моего они не помрачали.

Я путь избирал им, воссев, как вождь;

я жил, словно царь посреди войска,

словно тот, кто плачущих утешает.