Итак, Фест, вступив в должность правителя, через три дня отправился из Кесарии в Иерусалим, и заявили ему первосвященники и первые люди Иудейские жалобу на Павла и ходатайствовали перед ним, испрашивая себе как милость против него, чтобы вызвал его в Иерусалим, готовя западню с целью убить его в пути. Фест ответил, что Павел содержится под стражей в Кесарии, и что ему самому скоро предстоит отбыть туда. Итак, те между вами, сказал он, которые могут, пусть отправятся вместе со мной, и если есть что в этом человеке предосудительного, пусть обвиняют его.

Пробыв между ними не больше восьми или десяти дней, он отправился в Кесарию, и на другой же день, сев на судейское место, велел привести Павла. И когда он прибыл, стали вокруг него пришедшие из Иерусалима Иудеи, выставляя многие и тяжкие обвинения, которых они не в силах были доказать, тогда как Павел говорил в свою защиту: я ни в чем не погрешил ни против Закона Иудейского, ни против храма, ни против Кесаря. Фест, желая сделать угодное Иудеям, сказал в ответ Павлу: хочешь пойти в Иерусалим, чтобы там был тебе вынесен приговор по этим обвинениям в моем присутствии? Но Павел сказал: я стою пред судом Кесаря, где мне надлежит быть судимым. Иудеям я не сделал никакого зла, как и ты превосходно знаешь. Итак, если я неправ и сделал что-либо достойное смерти, я не отказываюсь умереть; если же ничего того нет, в чем они обвиняют меня, никто меня не может выдать им в угоду. Требую суда Кесаря. Тогда Фест, обсудив с советом, ответил: ты потребовал суда Кесаря, к Кесарю отправишься.

По прошествии нескольких дней, царь Агриппа и Вереника прибыли в Кесарию и приветствовали Феста. А так как они оставались там несколько дней, Фест доложил царю дело Павла, говоря: человек некий оставлен Феликсом в узах, на которого, по прибытии моем в Иерусалим, заявили жалобу первосвященники и старейшины Иудейские, требуя его осуждения. Я им ответил, что нет обычая у Римлян выдавать какого-либо человека, прежде чем обвиняемый не будет поставлен лицом к лицу с обвинителями и не получит возможность защищаться в том, в чем его обвиняют. Итак, когда они вместе со мной пришли сюда, я без всякого отлагательства, на другой же день, сев на судейское место, велел привести этого человека. Обступив его, обвинители не выставили никакого обвинения в тех злых делах, которые я предполагал; но они имели с ним какие-то споры о их собственном богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. Недоумевая, как об этом вести расследование, я сказал, не хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом. Но так как Павел потребовал, чтобы его оставили на решение Августа, я велел держать его под стражей, пока не препровожу его к Кесарю. Агриппа же сказал Фесту: я хотел бы и сам послушать этого человека. И тот сказал: завтра же услышишь его.

На другой день, когда пришел Агриппа и Вереника с большой пышностью и вошли в палату вместе с трибунами и виднейшими в городе людьми, и когда Фест повелел, был приведен Павел. И говорит Фест: царь Агриппа и все присутствующие с нами мужи, вы видите того, из-за которого всё множество Иудеев приступало ко мне и в Иерусалиме и здесь с криком, что не должен он больше жить. Но я понял, что он ничего достойного смерти не сделал, а так как он сам потребовал суда Августа, я решил послать его. Ничего верного написать о нем государю я не имею; поэтому я поставил его перед вами, и особенно перед тобой, царь Агриппа, чтобы, по расследовании, было мне что написать. Ибо мне кажется неразумным, посылая узника, не указать и предъявленных ему обвинений.