В третий день после того, как Давид и люди его пошли в Секелаг, амаликитяне напали с юга на Секелаг и взяли Секелаг и сожгли его огнем, а женщин и всех, бывших в нем, от малого до большого, не умертвили, но увели в плен, и ушли своим путем.

И пришел Давид и люди его к городу, и вот, он сожжен огнем, а жены их, и сыновья их, и дочери их взяты в плен.

И поднял Давид и народ, бывший с ним, вопль, и плакали, доколе не стало в них силы плакать.

Взяты были в плен и обе жены Давида: Ахиноама изреелитянка и Авигея, бывшая жена Навала, кармилитянка.

Давид сильно был смущен, так как народ хотел побить его камнями; ибо скорбел душой весь народ, каждый о сыновьях своих и дочерях своих.

Но Давид укрепился надеждой на Господа, Бога своего, и сказал Давид Авиафару, священнику, сыну Ахимелеха: «Принеси мне ефод». И принес Авиафар ефод Давиду.

И вопросил Давид Господа, говоря: «Преследовать ли мне это полчище и догоню ли их?» И сказано ему: «Преследуй, догонишь и отнимешь».

И пошел Давид сам и шестьсот мужей, бывших с ним; и пришли к потоку Восор, и, усталые, остановились там.

И преследовал Давид сам и четыреста человек; двести же человек остановились, потому что были не в силах перейти поток Восорский.

И нашли египтянина в поле, и привели его к Давиду, и дали ему хлеба, и он ел, и напоили его водой; и дали ему часть связки смокв и две связки изюму, и он ел и укрепился, ибо он не ел хлеба и не пил воды три дня и три ночи.

И сказал ему Давид: «Чей ты и откуда ты?» И сказал он: «Я – отрок египтянина, раб одного амаликитянина, и бросил меня господин мой, ибо уже три дня, как я заболел.

Мы вторгались в полуденную часть Керети, и в область Иуды, и в полуденную часть Халева, а Секелаг сожгли огнем».

И сказал ему Давид: «Доведешь ли меня до этого полчища?» И сказал он: «Поклянись мне Богом, что ты не умертвишь меня и не предашь меня в руки господина моего, и я доведу тебя до этого полчища».

И он повел его; и вот, амаликитяне, рассыпавшись по всей той стране, едят, и пьют, и празднуют по причине великой добычи, которую они взяли из земли филистимской и из земли иудейской.

И поражал их Давид от сумерек до вечера другого дня, и никто из них не спасся, кроме четырехсот юношей, которые сели на верблюдов и убежали.

И отнял Давид все, что взяли амаликитяне, и обеих жен своих отнял Давид.

И не пропало у них ничего: ни малого, ни большого, ни из сыновей, ни из дочерей, ни из добычи, ни из всего, что амаликитяне взяли у них, – все возвратил Давид.

И взял Давид весь мелкий и крупный скот, и гнали его перед своим скотом и говорили: «Это – добыча Давида».

И пришел Давид к тем двумстам людям, которые не были в силах идти за ним и которых он оставил у потока Восор, и вышли они навстречу Давиду и навстречу людям, бывшим с ним. И подошел Давид к этим людям и приветствовал их.

Тогда злые и негодные из людей, ходивших с Давидом, стали говорить: «За то, что они не ходили с нами, не дадим им из добычи, которую мы отняли; пусть каждый возьмет только свою жену и детей и идет».

Но Давид сказал: «Не делайте так, братья мои, после того как Господь дал нам это и сохранил нас и предал в руки наши полчище, приходившее против нас.

И кто послушает вас в этом деле? Какова часть ходившим на войну, такова часть должна быть и оставшимся при обозе: на всех должно разделить».

Так было с этого времени и после; и поставил он это в закон и в правило для Израиля до сего дня.

И пришел Давид в Секелаг и послал из добычи к старейшинам Иудиным, друзьям своим, говоря: «Вот вам подарок из добычи, взятой у врагов Господних», – тем, которые в Вефиле, и в Рамофе южном, и в Иаттире, и в Ароере, и в Аммаде, и в Шифмофе, и в Естемоа, и в Рахале, и в городах иерахмеельских, и в городах кенейских, и в Хорме, и в Хорашане, и в Атахе, и в Хевроне, и во всех местах, где ходил Давид сам и люди его.